Ниндзя - Страница 54

— Я тоже рад вас видеть, лейтенант, — кивнул Николас.

— Кончайте умничать и садитесь в машину, — распорядился Кроукер, ныряя в “форд” и усаживаясь за рулем. — Нам надо поговорить.

Николас расположился на переднем сидении рядом с лейтенантом. В ту же секунду “форд” с ревом рванулся вперед. Николас захлопнул дверь.

— Разве ваш приятель Ито не сообщил вам, где меня ждать? Кроукер ловко пробивался сквозь непрерывный поток машин.

— Томкин подобрал меня, пока я вас ждал. Кроукер фыркнул.

— А ваша мама не учила вас не садиться в машину к незнакомым людям? Господи! Чего этот сукин сын от вас хотел?

— Я не обязан отвечать на этот вопрос. Кроукер повернул голову и уставился на Николаса, забыв о потоке машин перед собой”.

— Послушай, приятель, не надо портить мне настроение. Если я тебя спрашиваю о Рафиэле Томкине, значит, мне это нужно, черт возьми, — понятно? Ну, давай! — Он резко затормозил перед перекрестком.

— Почему вас так интересует Томкин? — спросил Николас Он уже устал сегодня отпечатана вопросы.

— Послушай, Линнер, — сказал Кроукер, чеканя каждое слово. Он явно с трудом сдерживал ярость. — Я изо всех сил стараюсь быть вежливым. Я против тебя ничего не имею. Пока. Но сегодня я не в лучшей форме, я взвинчен до предела. Поэтому будь любезен, отвечай на мои вопросы. Обещаю: это тебе не повредит.

— Я встречаюсь с его дочкой, — пояснил Николас. — Он хотел меня прощупать.

Кроукер ударил ладонью по рулю и подскочил на сидении.

— Черт возьми! — Он покачал головой. Впереди еле-еле тащилось такси, и Кроукер, выругавшись, обогнал его. — Ты только посмотри! — Он показал рукой на море сверкающих машин. В салоне было душно, воздух пропитался выхлопными газами и перегретым маслом.

— Ладно, хватит, — пробормотал Кроукер и включил сирену; на крыше “форда” закрутился красный маячок. Машины стали нехотя уступать дорогу. — Господи! — процедил Кроукер. — Лето в Нью-Йорке!

Они свернули на Тридцатую улицу, и лейтенант выключил сирену.

— С которой?

— Что с которой?

— С которой дочкой, Линнер. С этой алкоголичкой Гелдой или с младшей, ненормальной — как ее там зовут?

— Жюстина.

— Да. Никак не могу запомнить. — Он пожал плечами. — Слишком хороша для Томкина. — Он повернул голову и выплюнул в окно зубочистку. — Я разговаривал с ней пару месяцев назад. Производит впечатление.

— Да, — согласился Николас. — Красивая девушка. Сейчас ему хотелось быть рядом с ней, а не в этом удушающем зное по дороге в морг. “Проклятый Томкин!” — подумал он со злостью.

— Видимо, вы хорошо знаете эту семью.

Перед перекрестком скопились машины. Из-за поворота неуклюже протискивался огромный рефрижератор.

Кроукер повернулся к Николасу, выставив локоть в открытое окно. У него были серые глаза; довольно длинные густые волосы зачесаны назад. Он походил на человека, прошедшего через войну.

— Для гражданского ты слишком наблюдателен. Рефрижератор наконец развернулся, и поток машин медленно, будто погребальная процессия, двинулся вперед.

— Думаю, старый сукин сын не в восторге от того, что ты встречаешься с его крошкой. — Голос Кроукера стал заметно мягче.

— Можно сказать и так. — Они снова остановились. Жара была просто невыносимой. — Но как вы меня нашли? Кроукер пожал плечами.

— Подъехал к вокзалу Пенн и увидел, как ты садишься в лимузин. Фрэнк — большая умница.

— Знаю, — усмехнулся Николас. — Они с Уислом пытались меня немного задержать.

Кроукер смерил его взглядом.

— Похоже, на тебе это не отразилось.

— Просто, мне действительно нужно было идти. Кроукер откинулся на сидении и рассмеялся.

— Линнер, ты меня развеселил.

Вскоре они увидели источник задержки движения транспорта: улицу заливали потоки воды. Неподалеку несколько ребятишек без рубашек, в закатанных брюках, прыгали вокруг открытого пожарного гидранта. Кроукер поднял стекло и проехал сквозь сплошную пелену воды.

— Вам трудно без этого?

— Без чего? — Кроукер проскочил перекресток на желтый свет и прибавил газу.

— Без сигарет. — Николас заметил, что кончики пальцев на правой руке лейтенанта были желтыми.

— Еще как, — буркнул Кроукер. — С чего бы я стал жевать эту дрянную мятную резинку? Думаешь, у меня есть время перекусить, когда в этом городе столько дерьма? Я уже забыл, когда в последний раз высыпался.

Лейтенант свернул на Пятую авеню и резко затормозил перед зданием судебно-медицинской экспертизы, облицованным бирюзовой плиткой. Наверное, при этом “форд” оставил на асфальте немало резины со своих покрышек.

Они подоили к дежурному. Кроукер показал свой значок и удостоверение.

— Доктор Ито, — сказал Кроукер. Дежурный кивнул, потянулся к телефонному аппарату и набрал трехзначный номер.

— Доктор Ито сейчас придет, лейтенант. Он в морге. Кроукер внимательно посмотрел на полицейского у входных дверей — раньше он не видел этого человека.

Появился Винсент в зеленом халате с застежками на спине.

— Привет, Ник, — мрачно поздоровался доктор и пожал руку Кроукеру.

Он повел лейтенанта и Николаса мимо комнаты для опознаний, которая соединялась с моргом с помощью гидравлического лифта, потом по ступенькам в подвал.

Внизу не чувствовалось никакого запаха. Николас всегда думал, что здесь должно пахнуть формальдегидом или чем-нибудь в этом роде. Было тихо, если не считать монотонного гула, доносившегося из-за одной из дверей: шло вскрытие.

Винсент провел их в другую комнату за стальными дверями и подробно рассказал о том, что ему удалось обнаружить.